ДВА ГОРОДА

Город мы построили
Сверху Инстербурга -
С необычным ликом,
С русскою душой.

Вымощены улицы
С точностью хирурга,
Вылущены окна
В белый свет большой.

Здесь и островерхое,
Красночерепичное:
Вроде бы чужое -
Вроде бы своё.

Здесь и угловатое,
Массово-фабричное:
Пусть оно невзрачное -
Наше ж топорьё.

Здесь ужились замок
С памятником павшим
И стоят напротив
Школа и собор.

Здесь кресты солдатам,
Богу жизнь отдавшим, -
Мы не вправе это
Ставить им в укор.

Общая здесь площадь
С лобным пьедесталом
И дома на улицах
В шрамах от людей.

Здесь сама природа
От всего устала -
Больше нет на озере
Белых лебедей.

И живут два города,
Скованных судьбою,
Со своею правдой,
Со своей бедой.

Их реки Анграпы
Не разлить водою -
Но и не связать их
Медною трубой.


ПОМНЮ

1

Разве он забудется, городок мой – умница?
Где какая улица, где стоял костёл,
Реки где стыкуются, ивы где сутулятся,
Мину как немецкую бросили в костёр.
Где жил дух в развалинах - замковых оскалинах,
Как с горы катались мы связкой - “в паровоз”,
Как на детский праздник в Доме пионеров
Подарил мне мишку пьяный Дед Мороз.
Как с моста сигали гнутого дугою
В реку утомимую наши пацаны,
Как в покойном парке на лихой “тарзанке”,
Прыгая - “табаня”, рвали мы штаны.
Помню, где стояла лавка с керосином,
А на месте цеха рос сливовый сад,
Помню запах дома, вкус краюхи с тмином,
Как смотрели с крыши праздничный парад.
Помню подземелья, что с войны остались, -
Лазы “до Берлина” или “до царя”,
Как копали тайно за чужим сараем -
Отыскать пытались “дом из янтаря”.
Помню, давним летом крест спилили с кирхи,
Рухнул он на землю - ахнула толпа;
Как склады горели, реки как мелели,
Как нас всех страшила “змеиная тропа”;
Как на старом доме выросла березка -
И сейчас она жива: украшает сквер;
Как переплывали озеро на досках,
Глубине колодцев делали замер.
Помню, как снимали о войне картину -
Прямо возле школы шел “кровавый” бой,
Как с землей сровняли городскую кирху,
Что покой и тайну унесла с собой;
Как наш край воспрявший к Господу привязан,
Памятник как ставил ночью мощный кран,
Чтоб не забывали - кто кому обязан,
Чтоб всегда был с нами генерал Иван...

2

Город жив без парков или площадей -
Только что б он значил без самих людей?
Чем любви их больше - краше города,
Их судьба похожа - соткана в года...
Ты прости нас, город, - мы не так плохи.
Я поверх твоих огней написал стихи...


***

Осенний город сер и неприветлив,
Его дома промерзли и дрожат,
Стянули грудь ему речные петли,
И храм златым крестом к земле прижат.

А небо тонкое разорвано - не дышит,
И даль, исколотая звёздами, саднит, -
И только время нас по-прежнему не слышит,
И только Бог еще по-прежнему хранит.

Но мы с тобою так же уязвимы,
Любовь у нас - ровесница беды…
Легли на улиц мокнущие спины
Прощальных слов кровавые следы.


ГОРОД, В КОТОРОМ МЫ ЖИВЁМ

Город, в котором мы живём,
сколько раз горел живьём
и менял обугленную кожу, -
И вновь, цепляясь за солнечные лучи,
оживали вверх каменные каланчи,
И опять пришпилены к небу крестом
три готические свечи,
А дома, подставляя друг другу бока и спины,
Зализывали ссадины и раны холодной глиной.

Город, в котором мы живём,
ходил порой под ружьём,
болел тифом и чумою,
Натирал шеи башен колодками плена,
оставаясь чужим до седьмого колена,
Затягивал пояса холмов улиц ремнями,
богател тракененскими конями,
ветшая тевтонскими корнями, -
И слиплись солдатской кровью страницы истории,
А мы продолжаем любить на чьей-то территории.

Город, в котором мы живём,
больше, чем только жильё:
в нём свой ритм и своя мелодия,
И пусть он не Питер - Ваше Благородие,
но далеко не лыком шит -
Когда-то был орденский оплот и щит,
ощетиненный замками и дотами,
Затянутый в кайзеровскую шинель, подбитую готами, -
А сейчас в крепостях этих - мир
за расстёгнутыми воротами.

Город, который живёт в нас,
красив и в профиль, и анфас,
с кучерявой зелёной шевелюрой, -
Привыкаешь к нему, как к своей душе,
И другие без надобности городские клише,
И через одного здесь - военные атташе,
когда у обелиска Славы,
Где каждое имя на тяжёлой плите -
Победы главы...

Город, который живёт в нас,
Повторится в наших детях ещё не раз...


ВСЁ МОЖЕТ БЫТЬ

Город может быть большой:
Хищный и матерый,
Может быть и незаметным,
Если поезд скорый.

Город разный, город грязный,
Россыпью огней заразный,
Город праздный и лучистый,
Город мятый, площадистый,
Город-сад и город-призрак,
Люди - самый главный признак.

Город-пристань, город-порт,
Скверов бойких натюрморт.
Город скучен, одинаков
Или кроток, как Иаков.
С позаброшенной душою
Жизнь в нём кажется чужою.

Город Солнца, город света
Давит грудью парапеты,
Дышит сквозь окон петлицы,
Нашпигован, словно пицца,
Сыром крыш, сырым бетоном,
Солью пыли и картоном.

В кровотоках переходов
Лейкоциты пешеходов.
Коммунальное творенье
В тромбах стадного движенья.
Город слишком осторожен
И развязками стреножен.

Город может быть неловок,
Сыпь на лике остановок,
Семафоров чупа-чипсы
На строеньях - лоджий клипсы,
А на камерах слеженья
Выступает пот сомненья...

Намертво прибит к планете.
В нём живут и те и эти.
Швы дорог, тесьма проспектов,
И колдобины проектов,
И бульваров эполеты...
Город, милый, где ты, где ты?

Улиц тонких вьются шеи.
Город в роли ворожеи,
С шахтами подземных луз,
С ободом фонарных бус.
Транспорт тычется носами -
Ищет всё таких, как сами.

Город - сити, город - град
Весь в морщинах от оград,
И спешат зевать ворота,
Кольцевых дорог гаррота,
Горлом хлынули глубоким
Из метро людей потоки.

Город - сытая столица,
Ока срочная зеница.
Город - воин, город-крепость -
Есть ли большая нелепость?
Город может быть тюрьмой…
Лучший город - город мой!

***

Для меня Россия началась отсюда -
С этих мест спокойных и насквозь сырых.
Здесь, во-первых, воздух древностью настоян,
Им другие люди дышат, во-вторых.

Здесь полей нет шири, не трещат морозы,
У каштанов в парке прусская судьба,
И краснее солнце здесь от черепицы
И костелов хрупких божья худоба.

Залатали дыры белым силикатом,
Закатали камень улицы в асфальт,
Соскоблили память с замковых развалин,
Обнажился прахом орденский базальт.

Так и обрусели чьи-то эти земли,
Грязь забила поры старых мостовых
Городов, оглохших от войны последней,
Отделившей смертью мертвых от живых.

Для меня Россия началась отсюда -
И в другой похожей надобности нет.
Пусть судьбой побита и лицом не вышла -
И над ней забрезжил теплый Божий свет.


СПИТ У РЕКИ ЗАМОК

Спит у реки замок
Чутко, как спят воины,
Снятся ему войны,
Рыцарские бои.

А у его мощей
Сгрудился весь город,
Стиснут ворот ворот,
Свечи горят над “i”.

Замок ещё дышит -
Будят его люди,
Тревожа теней студень,
Песни поют твои.

Стены в плену тлена,
С камнем срослось время,
Вдета судьба в стремя,
Башен торчат буи.

По небо сыт страхом
Обломком стоит зуба
Он ниже теперь дуба
Стрел не вьются рои

Ночью ему легче,
Наедине с тайной,
А на душе скальной -
Смертных грехов слои.

Он пережил память,
Путь его роком сужен,
Если кому и нужен -
Для стансов и рубаи.

Какой он теперь замок -
Без колеса тревоги?
Свои у него боги,
А у тебя - свои.


***

Вечереет, небо преет,
Потекла тушь темноты.
За день выше стали травы
И подробные цветы.

В берегов подмышки ткнулись
Возведенные мосты,
А прилежный старый город
Жмется к боку высоты.

Солнце сильное подстыло,
Далью выткан горизонт.
Там, над всем способным миром,
Реет в сумерках архонт.

А у нас тепло и тихо -
Не бедово и не рай, -
И, укрытый облаками,
Засыпает отчий край.