ЛЕГКОЕ, НЕПРИНУЖДЕННО-ПОВЕРХНОСТНОЕ ОТНОШЕНИЕ К ЖИЗНИ - БОЛЕЗНЬ НАШЕГО
ВРЕМЕНИ
Легкое, непринужденно-поверхностное отношение к жизни стало болезнью
нашего времени, пишет священник Андрей Горбунов в издании "Русь
православная". Беззаботный и самоугождающий "стиль жизни" становится
нормой: повсюду наблюдается отсутствие серьезности, глубины, особенно в
среде избалованных, эгоистичных и пустых молодых людей. Ярким проявлением
этого духа является насмешливость, которая распространена настолько широко
и стала настолько привычной, что уже давно не воспринимается как нечто
греховное.
Сюда можно отнести и дурашливо-развязные высказывания всевозможных
ведущих, и изыскания пародистов, бытовые анекдоты. Смех используется и
политическими деятелями для того, чтобы облегчить принятие себя
слушателями, зрителями, избирателями.
О каких бы вещах ни шла речь в разнообразных программах и текстах
электронных и печатных СМИ, и не только молодежных, - все непременно
сдабривается смешком, ерничаньем. Причем смех этот особый: не добрая
улыбка, не умная ирония, не "смех сквозь слезы" и даже не уничтожающий
сарказм. Это тупой, бессмысленный смех над тем, что на жаргоне называется
"прикольно". Вставить кольцо в пупок - "прикольно". Старушка упала -
"прикольно". Кому-то голову размозжили, так что мозги брызнули во все
стороны - тоже "прикольно".
Смех, которым смеются перед телевизором, в театрах, на концертах, на
пирушках и вечеринках, которым легко осмеивают ближних, издеваются над
слабостями и достоинством человеческим, над совестью и над грехами, все
это - симптом болезни духа, греховная страсть.
К сожалению, насмешливость довольно широко распространена ныне и в
церковной среде. И даже среди священнослужителей, монахов, воспитанников
(как и преподавателей) духовных учебных заведений, а также среди
современных "богословов". Последние умудряются использовать смех даже при
изложении православного вероучения, для "лучшего усвоения" лекционного
материала. Любят посмеяться "современные богословы" над ревнителями
благочестия, выступающими против личных кодов и других проявлений
апостасии насмешливо называя их "иннэнистами" и "эсхатоложниками".
Глумление над истиной - черта последних времен. Как говорил западный
религиозный философ Кьеркегор (1813-55): "Если бы Христос пришел в наше
время, Его бы не предали смерти, а просто высмеяли бы". Было время, когда
мученики умирали, свидетельствуя принародно о правде Божией. Нынешняя же
идеология унизила и высмеяла человека, чтобы уничтожить истину. Так в
советские годы пытались убить смехом религию, выпуская юмористические
журналы "Безбожник" и "Антирелигиозник".
Гитлер говорил: "Некоторых я предпочитаю не делать мучениками. Мне
довольно выставить их как грубых преступников. Я срываю с них маску
благопристойности, и если этого оказывается недостаточно, показываю их
перед всеми смешными и ничтожными". За этими декларациями нельзя не
услышать голос Ницше, любимого писателя Гитлера, который в своем
"Антихристе" так обращается к "богословам", то есть к верующим во Христа:
"Неужели вы думаете, что мы дадим вам стать мучениками за вашу ложь?"
(здесь говорит сам диавол, представляя истину ложью, а мучеников -
преступниками).
"Блажены изгнанные правды ради, - утешает нас Господь, - Блаженны вы,
когда будут вас гнать и всячески неправедно злословить за Меня". Христос
ублажает не смеющихся, но плачущих, говоря: "Блаженны плачущие, ибо они
утешатся". А насмешникам грозно предрекает: "Горе вам, смеющиеся ныне, ибо
возрыдаете и восплачете"… Заплачете, потому что увидите, что приложили
Богом данную способность радоваться не к тому, к чему должно ее приложить,
но к тому, что достойно муки. "Производители смеха в будущем веке
постыдятся и во время веселия праведных восплачут и возрыдают" (святитель
Димитрий Ростовский).
Православный психиатр Н. Гурьев действие смеха сравнивает с действием
перевернутого бинокля на рассматриваемые предметы: они отдаляются и
уменьшаются. Все, на что направлен смех, делается менее значащим, и
отношение к нему становится более легким. Смех равно умаляет и добро, и
зло. Если посмеяться над чем-нибудь хорошим, то оно вроде перестает быть
хорошим и трудиться ради его обретения не имеет большого смысла. Если смех
обращается на зло, то и оно делается маленьким, безобидным, совсем не
страшным, не стоящим не только того, чтобы с ним бороться, но даже и того,
чтобы от него отстраняться или просто опасаться.
Что несет в себе смех? Во-первых, смешливый человек, вольно или невольно,
резко обедняет себе жизнь, вычеркивая из нее серьезные горести и большие
радости, - все мелко, все никчемно, ничто не стоит серьезного отношения.
Во-вторых, человек временно облегчает себе жизнь, ибо все мелкое и
незначащее воспринимается легче. И, наконец, в-третьих, насмешливый
человек, умаляя своей насмешкой окружающее, иллюзорно возвеличивается в
собственных глазах.
В соединении со снисходительностью, насмешливость образует черту
характера, которую принято называть ироничностью, которая с усмешкой
констатирует малость и незначимость всего происходящего по сравнению с
мечтательным "величием" ироничного человека.
Насмешливость (ироничность, смехотворство и юмор) сопровождается ощущением
духовной опустошенности. Человек после приступов смеха делается доступнее
для любых отрицательных воздействий, делается легко ранимым. Поэтому давно
замечено, что за смехом, особенно у детей, следуют слезы.
Оборотная сторона насмешливости - отчужденность. "Едкий" смех - не от
Бога. Язвительная улыбка, сарказм остроты, это - пародия на евангельскую
соль мудрости. Предел духовной нечистоты смеха - "гомерический хохот",
гоготание...
"Шутку, - отмечает архимандрит Рафаил (Карелин), - чаще всего рождает не
доброта, а нечто совсем противоположное: превозношение и садизм; унижая
человека в шутку, мы под видом добродушной игры доставляем удовольствие
своему жестокому сердцу. Поэтому шутка выключает человека из духовной
жизни". Шутка - это создание ложного мира, мира карикатуры, а значит -
демонического, потому что отец лжи - диавол.
"Есть два смеха: светлый и темный, - рассуждает об этом архиепископ
Сан-Францисский Иоанн (Шаховской). - Их сейчас же можно различить по
улыбке, по глазам смеющегося. В себе его различить можно по
сопровождающему духу: если нет легкой радости, тонкого, мягчащего сердце
веяния, то смех - несветлый. Если же в груди жестко и сухо, и улыбка
кривится, то смех - грязный. Он бывает всегда после анекдота, после
какой-нибудь насмешки над гармонией мира. Искривляемая гармония мира
искривляет душу человека, и это выражается в искривлении черт лица".
По учению Святых Отцов, бесчинный смех - знак сластолюбивого сердца, души
слабой и немужественной; смех рождается от беса блуда, от тщеславия,
дерзости и пресыщения; смех расточает собранное в душе добро, удаляет от
благодати Господней, убивает память смертную, производит забвение
Страшного Суда. "Ничто не делает нас столько сообщниками мира, и живущих в
мире, и тех, которые в мире преданы пьянству и блуду, и не удаляет нас
столько от сокровищ премудрости и познания тайн Божиих, как смехотворство
и дерзновенное парение мыслей", - наставляет преподобный Исаак Сирин. По
его словам, "остроумие речей остужает в душе горячность любви ко Христу"
("Слова подвижнические", слово 68). "Если ничто так не согласно со
смиренномудрием, как плач, - учит преподобный Иоанн Лествичник, - то, без
сомнения, ничто столько не противится ему, как смех" ("Лествица", слово
7-е).
Если человек блюдет себя, благоговеет перед тайной жизни, то он будет
блюсти как всю свою жизнь, так и свой смех. Даже свою улыбку он соблюдет
перед Богом. И все у него будет чисто и ясно.
Источник: Портал-Кредо,
http://portal-credo.ru/site/?act=news&id=30229&cf=